в нескольких местах стены, загадили… всячески. Однако алтарик богини никто не трогал, и в этом хаосе он смотрелся настоящим островком спокойствия и естества.

Аанг к этому алтарику и подсоединился. Простой трюк, он его проворачивал ещё при жизни, чтобы узнать информацию от предмета.

И тем удивительнее было ощутить, как от алтарика к нему протянулся слабый и робкий лучик духовной энергии.

***

Первым, кому Аанг помог, был древний старик. Он оказался тем единственным человеком, который защищал алтарь богини и поддерживал его все годы после осквернения храма. Это было достойно.

Аанг, неплохо подпитавшийся от этой силы и даже уменьшивший свою прозрачность, вылечил старику колени. Обалдевший мужик вскочил прямо во время молитвы и, сверкая идеально-круглыми глазами, выбежал из храма. Вернулся к вечеру, с дарами: какие-то цветы, соты мёда и краюшка хлеба.

Ночью Аанг, к своему удивлению, почувствовал голод. И даже смог съесть принесённое. Цветы он разложил возле алтаря, почтив память прошлой богини, которой не ощущал в храме.

В полночь, — время духов, когда они могли проявлять себя, — он ощутил невесомый поцелуй в щёку и услышал слова благодарности. После храм стал полностью принадлежать Аангу, но он не был уверен в том, что богиня окончательно ушла. Пахло водой.

Эта богиня напоминала ему о Юи и умершем водном духе, с которыми не-Аватар когда-то встречался в прошлой жизни. Тогда всё закончилось хорошо для мира и плохо для Сокки — тот потерял первую любовь.

На следующий день старик пришёл не один, а со своей женой. Её он принёс на руках, хотя при первой встрече Аанг боялся, что дедушка развалится под весом собственных костей. Но, видимо, благословление «богини» оказалось сильнее и вылечило не только колени.

— Богиня… вылечи жену, прояви милосердие, — обратился старик к алтарю, — что угодно отдам. Восстановлю храм, свою жизнь положу, только отведи от неё смерть. Буду тебе дары каждый день носить! Только скажи мне, дай знак, что тебе нужно. Богиня…

Аанг стоял рядом со стариком, а не с алтарём, но к словам прислушивался внимательно. Отвести смерть, да?

Женщина оказалась не такой старой, может, под пятьдесят. Хотя выглядела ужасно: серо-жёлтая морщинистая кожа, пигментные пятна, посеревшие губы и ногти, закатившиеся глаза. Слабая, больная… и совершенно точно при этом не собирающаяся умирать. Она держалась за жизнь сильнее, чем иные молодые.

Не-Аватар потёр подбородок и присел рядом с женщиной. Отводить смерть здесь не надо, а вот снять парочку проклятий и благословить… только после этого ужас как есть хочется. Мёд был вкусным, но его оказалось маловато. Да и обирать стариков…

— Богиня, скажи же, — продолжал дед, — что тебе нужно?

И Аанг ощутил, что он действительно сможет сделать… хм, запрос.

— Посох монаха и еда. Побольше! — сказал он, пока «связь» была налажена.

Старик забавно шарахнулся от места, откуда прозвучал голос, едва не сбил алтарь и схватился за сердце.

— Ты… не богиня? — прохрипел дед.

— Совершенно точно нет, — хмыкнул Аанг, разрывая сеть проклятия на теле женщины. — Но есть всё равно хочу.

Жена старика задышала свободнее.

***

Аанг сидел на алтаре, болтал ногами и рассматривал монашеский посох, что принёс ему старик. Ясное дело, что магов воздуха здесь не было, и нужный посох-летун здесь днём с огнём не сыщешь. Но что за висюльки?..

На верхушке посоха было несколько колец, которые постоянно стучали друг о друга. Звенели. Шумели. Ни о какой незаметности, короче говоря, разговора не было — тебя услышат за полчаса до приближения благодаря такому оповещателю.

С другой стороны, хоть какой-то посох лучше, чем никакой. А со временем он его поменяет — когда накопит достаточно энергии, чтобы объяснить своему старику-жрецу нужную схему.

— Слушай, — обратился Аанг к старику во время следующей молитвы, — а как вас звать-то?

— Я Тамеруйо Джидай. Жена — Тамеруйо Юрико.

***

Его слава росла. Потихоньку, неспешно: сначала появились первые последователи из ближайшей деревни, потом начались паломничества, после о нём стали говорить миссионеры. Людей в храме становилось больше с каждым днём, каждый просил что-то для себя, но не все молитвы Аанг удовлетворял. Он игнорировал прошения о деньгах, собственности и любви — не разбирался ни в первом, ни во втором, ни в третьем. Зато с удовольствием помогал немощным, снимал проклятия, давал силу, — магию, а не чакру! — тем, кто был, по его мнению, достоин.

С последним, правда, вышла беда. Сначала это воспринимали как проклятие: Аангу для насыщения человека энергией мира приходилось искусственно разрывать сетку каналов изнутри. Боль, наверное, была адской. Людей выкручивало, они кричали, скулили, рыдали… а потом начинали слышать воду, управлять огнём и потоками воздуха, заставляли расти деревья и сверкать на кончиках пальцев молнии. Приводили мир и его силы в баланс.

Хотя в первый раз алтарь чуть не разнесли испуганные родители выбранного Аангом ребёнка. Хорошо ещё, что старик буквально грудью кинулся на защиту эгрегора.

Ну, как старик… помолодел старик. И жена его. Теперь выглядели максимум на двадцать пять, а чувствовали себя и того лучше. Всё из-за того, что Аанг и в них открыл энергию мира, даже чуть больше, чем в других.

Короче, будут два человека с силами Аватара.

И пусть здесь не было Равы и Ваты, силы оставались теми же: стихии, мир и много-много магии.

***

Посох ему сделали только через добрых три года. Зато такой, какой был нужен: лёгкий, прочный, со складными крыльями. Идеальный!

А потом в его храм пришла давно ожидаемая паломница.

Тоф вошла под крышу его нового дома непривычно-шумно: на ногах у неё были те же золотые кольца, что у первого посоха Аанга на верхушке. Но одежда оставалась похожей на ту, что она носила в прошлой жизни. И обруч был.

А ещё она была очень молодой. Может, лет пятнадцать или шестнадцать — тоже меньше, чем помнил Аанг по прошлому миру. И двигалась немного неуверенно, слишком осторожно; наверняка ощущала неправильность, скованность стихий в мире.

Или же новая жизнь изменила её?

Она прошла мимо других поклоняющихся, отмахнулась от старика и его жены, проигнорировала алтарь и неожиданно улыбнулась прямо Аангу. Видела его?

— Ну и дел ты наворотил, быстрые ноги, — протянула Тоф, снимая с глаз железную повязку.

Аанг увидел знакомые молочно-зелёные глаза и не смог сдержать радостного, облегчённого смеха.

Она его видела!

Внезапно храм показался крошечным, как газовая камера на кораблях армии огня. Хотелось свободы, свежего воздуха, безграничного мира